Геля выглядела усталой, и Павел поспешил закончить разговор. Он услышал главное – их маленькая Соня выздоравливает. Больше всего на свете ему сейчас хотелось быть рядом – обнять жену, взять на руки малышку, которая так похожа на мать. Они так долго ждали ребенка, пять лет надежд, разочарований и снова ожидание чуда. Сонечка родилась слабой, и Ангелине нелегко, ведь он постоянно в разъездах. Впрочем, это было совместное решение, выбор без выбора, без этой работы они вряд ли бы потянули ипотеку.
Паша живо представил молодую жену, склонившуюся над детской кроваткой, облако светлых волос, нежный голос, напевающий колыбельную.
Мужчина подошел к окну, с высоты семнадцатого этажа открывался город, купающийся в ночных огнях. А где-то, за сотни километров, их тихий дом заметает снегом, чтобы с рассветом мир заискрился от первых лучей почти весеннего солнца. Как в тот день, когда он впервые увидел Гелю.
В цветочный салон он заехал по поручению шефа, надо было купить букет к юбилею сотрудницы. Долго ходил мимо выставленных композиций, не зная, что выбрать.
– Ты там смотри, выбери приличный, – напутствовал начальник.
Кто же знает, что такое «приличный», по каким критериям определяется это «приличие». Вот в оргтехнике Павел разбирается, а все, что касается цветочков – конфеток – это начальник не адресу, послал бы девчонок из бухгалтерии.
– Девушка, – обратился он к продавщице, – мне без вас не обойтись.
Девушка обернулась, и на миг Павел забыл, зачем он здесь, почему задает какие-то странные вопросы этой девушке вместо того, чтобы просто обнять, зарыться лицом в облако пушистых волос, вдохнуть луговой запах разноцветья, он почему-то был уверен, что ее тело пахнет цветущим лугом. Желание прикоснуться стало почти нестерпимым. Девушка улыбалась и задавала какие-то вопросы. Он что-то путанно отвечал: «Да… Нет… Коллеге… Возраст? Ах да, юбилей, наверное, пятьдесят».
Они остановились на букете алых роз.
– А какие цветы любите вы? – вдруг спросил Павел.
– Гипсофилы, – просто ответила девушка.
– Гипсофилы? Впервые слышу.
– Вот эти, – продавщица показала на пушистое нежное облако.
– Это что, тоже цветы? Они натуральные? – не поверил мужчина.
– Да, такое цветочное облачко, перекати-поле слышали? А еще этот цветок называют «дыхание ребенка». Гипсофилы часто используют как фон в композициях, чтобы оттенить более яркие цветы, но мне кажется, что они самодостаточны.
Он тогда подумал, что цветы – отражение самого человека, девушка и сама была воплощением нежности: неяркая, неброская, она обладала той магической привлекательностью, что завораживает навсегда. Позже он сказал ей об этом, Геля рассмеялась, а потом вдруг стала серьезной:
– А знаешь, в этом что-то есть. Хозяйка нашего салона похожа на лилию.
– Почему на лилию?
– Не знаю, просто похожа.
– А на кого похож я?
– На гвоздику, такой же сдержанный, будто не разрешаешь себе многое.
– Хорошо, что не нарцисс.
– А в душе ты – василек – яркая звезда, упавшая с неба.
– Я встретил свой цветок, и небо стало ближе.
Павел чувствовал себя рядом с ней молодым и способным на многое. Геля пробудила желание мечтать и верить, он впервые узнал, что значит любить.
Павел включил ноутбук и написал: «заказать гипсофилы».
Он был на объекте, когда получил сообщение от Гели. На фотографии его улыбающиеся девчонки на фоне пушистого облака гипсофилы.
«Мой цветок», – тихо прошептал он.
