Сколько Олег себя помнил, все называли его маменьким сынком. Подруги насмешливо, друзья с сочувствием, соседи с укоризной. Он легко знакомился, но романы были непродолжительны, девушки не хотели делить его с матерью. Алла Дмитриевна была женщиной властной, всю жизнь проработала завучем в школе, а, выйдя на пенсию, заскучала. Ее не радовали ни сериалы, ни соблазны всемирной сети, она не могла занять себя рукоделием, да клубы по интересам считала стариковской блажью. Всю свою нерастраченную энергию она тратила на единственного сына, опекая и контролируя тридцатилетнего молодого мужчину.
По счастью, они давно жили врозь, Олег съехал от мамы, как только начал сам зарабатывать, но это вовсе не мешало Алле Дмитриевне ежедневно посещать квартиру сына и искать следы «постороннего» женского присутствия. Она будила его звонками и сообщала подробности своего самочувствия, которое резко ухудшалось, стоило ему завести роман и хоть на какое-то время отстраниться. В ход шли шантаж, вызовы скорой, истерики и упреки. Мать была очень убедительна, соседки сочувственно вздыхали, подруги жалели и обрывали телефон Олега. Мужчина сдавался, шел в до боли знакомую квартиру, утешал, слушал часовые монологи, чувствуя, как вина сковывает его душу.
Так продолжалась до тех пор, пока в его жизни не появилась Катька.
– Понимаешь, она первая, кто не исчез после знакомства с моей мамой, первая, кто не упрекает меня в чрезмерной сыновней любви, и вообще она единственная, – рассказывал Олег своему другу Кириллу. Они встретились во дворе Анны Дмитриевны, когда Олег возвращался от матери, и теперь, сидя в маленьком полутемном баре, мужчина рассказывал другу то, о чем никогда никому не говорил до этого. – Понимаешь, мать не дает мне дышать, она везде и всегда! Я живу с постоянным чувством вины, ведь она так одинока, а я – косвенная причина этому, она сама говорила, что не вышла второй раз замуж именно потому, что испугалась за меня, мало ли как будет отчим относиться к пасынку, раз уж родному отцу оказался не нужен.
– Слушай, а может тебе к психологу сходить, нет, ну я серьезно, мне тут друг телефончик скинул, говорит, что специалист хороший.
– А что у тебя тоже проблемы?
– У кого их нет? – усмехнулся Кирилл. – Ерунда, все преодолимо, а ты сходи.
Олег решился не сразу, на работе поменялось руководство, и новый шеф ждал каких-то немыслимых трудовых свершений, как всегда капризничала мать, не оставляя ему времени на Катю, хорошо хоть та терпела, надеялась на лучшие времена. Олег понимал, что никаких лучших времен не будет, есть только настоящее, в котором он все никак не может решиться сделать выбор. Наконец, после очередного «приступа» матери, он все же позвонил в психологический центр и записался на консультацию.
Выйдя от психолога, он долго бродил по набережной, отключив телефон. Да, «лучшие времена» зависят только от него, дело не в манипуляциях матери, а в том, что он не может им противостоять, ждет от нее внимания, хотя бы такого. И предложение психолога показалось Олегу разумным, он знает, как его реализовать.
На следующее утро он позвонил старому приятелю Рустаму. Молодой человек руководил музыкальным коллективом, который регулярно дает концерты, в том числе и в домах-интернатах для престарелых.
Рустам почему-то не удивился.
– Замечательно, я уточню количество. И да, концерт у нас седьмого марта, а ведь это так здорово – подарить им всем цветы в женский праздник! Приезжай.
Олег рассказал о своей идее Катя, и та поддержала, да и могло бы быть иначе?
– Мне это нравится, а можно я поеду с тобой?
– Почему бы нет? Ты, кстати, поможешь мне выбрать и заказать цветы и доставку, хорошо? Но пока мне надо сделать еще одно дело.
Олег договорился с риелтором и назначил встречу. Да, он продаст свою квартиру, куда постоянно наведывалась его матушка, а сам пока поживет на съемной, вместе с Катей.
Седьмого они ехали за город, в дом, где живут одинокие пожилые люди. Цветы должны были уже доставить.
– Точно всем хватит? – переживала Катя.
– Думаю, что останется, сейчас там проживают шестьдесят три женщины и персонал.
Они сидели в актовом зале вместе со старушками, Олег смотрел на лица, тронутые временем, но такие прекрасные, в них светилась радость. А после концерта они с Катей поздравили всех женщин с наступающим праздником и раздали букеты. Глядя в благодарные глаза и вручая цветы в натруженные, трясущиеся руки, Олег чувствовал, что освобождается.
