Разноцветные цветы или морок русалки

На Руси в первую неделю после Троицы наступала русалья неделя. Тогда, по поверьям, не только расцветали разноцветные цветы. Также русалки выходили из воды и насылали на людей морок.

Герман не сразу согласился ехать:

— Ну что вы придумали, в самом деле, что за посиделки в мужской компании вдали от цивилизации среди комаров и прочей антисанитарии, ведь можно же посидеть, как нормальные люди, кафе в городе на любой вкус.

— Эх ты, цивилизованный, мальчишник, между прочим, мой, — возражал Марк, я и решаю где и как. Гришка же согласен.

Гришка кивнул, поскольку в их троице он был самым молчаливым.

Они дружили с детства, с тех пор, как познакомились во дворе, тогда казавшимся им большим. Ходили в разные школы, однако увлечения всегда были общими. Гришка первым пошел в кружок моделирования, и ребята отправились за ним, зато Марк, который был на год старше приятелей, первым поступил в технический ВУЗ. Уже через год студентами стали Гера и Гриша, и теперь, когда Марк первым решил жениться, они шутили, что не далее чем через год, им тоже придется расстаться с вольной жизнью.

Местечко, которое Марк выбрал для мальчишника, находилось в тридцати километрах от города.

— Места там такие, закачаетесь — лес, озера!

— А ты откуда знаешь?

— Видите ли, родственница моей бабушки жила в деревеньке неподалеку, а я там в детстве гостил.

***

Они добрались в сумерки, место, по чести, действительно оказалось сказочным — сквозь густые заросли просвечивала гладь озера.

— Ставим палатку, — оживился Марк, — а потом налюбуетесь.

Но палатку ставить мог только он, Марк же развел костер, достал из автомобиля мангал, поджег угли. А Герман бродил по берегу озера и наслаждался тишиной. Он впервые был в подобном месте, и все казалось ненастоящим, словно компьютерная игра: и величаво шумевший кронами лес, и играющая локонами ива у самой воды.

— Герман, ты где? — раздалось за кустами. Пришлось возвращаться.

Они жарили мясо, пели песни под гитару, которую прихватил Гришка. Совсем стемнело, когда Герман предложил искупаться.

— Брось, сейчас русалья неделя идет, утащит тебя русалка, — хохотнул Марк.

Герман лишь отмахнулся, и пошел к озеру. Луна светила над ним как рефлектор, подсвечивая дорожку на хрустальной поверхности.

— Красота, — охнул Герман, забежав в воду. Он резвился, как ребенок, и уже совсем собрался выходить, как услышал рядом плеск.

— Марк? Гришка? — вертел Герман головой в поисках источника звука, но плеск то звучал где-то у дальнего берега, то раздавался совсем рядом.

***

— Что за… — он вышел из озера, натягивая на мокрое тело одежду. И тогда он увидел — прямо в середине озера на лунной дорожке показалась женская головка с роскошными золотистыми волосами.

— Вы кто? — крикнул молодой человек.

Девушка подплыла ближе, выбралась на берег, и Герман поразился изящной девичьей фигурке в светлом купальнике.

— Как вы здесь оказались?

— Пришла, я всегда купаюсь здесь.

— Вы здесь живете, не так ли?

— Да, там, — девушка кивнула куда-то за лес.

— И как же вы добрались?

— Пешком, тут рядом. Деревня Лесная, слышали?

— Едва ли, мы приехали из города. Как вас зовут? Я — Герман.

— Ульяна, — зарделась незнакомка.

— Пойдемте к нам, ребята будут рады.

— К сожалению, не могу.

— Боитесь. А знаете что, давайте я завтра приеду в эту вашу Лесную и найду вас там.

— Давайте, — согласилась девушка.

— Вы красивая, как яркий цветок, — кстати заметил Герман.

— Мне никогда не дарили такого. А я так люблю разноцветные цветы, — грустно ответила Ульяна и вновь шагнула в воду.

***

Герман еще постоял, любуясь грацией молодой девушки, но потом кто-то из ребят окликнул, и он пошел к костру, а наваждение прошло.

Они засобирались рано утром, поскольку Марку надо было попасть в город до обеда. Они уже подъезжали к городу, когда Герман вспомнил о ночной красавице.

— Ребята, на самом деле мне надо назад.

— Зачем?

— Я девушке обещал подарить разноцветные цветы.

— Какой ещё девушке?

— Из деревеньки, Лесная, кажется.

— Нет там никакой Лесной, — Марк с опаской посмотрел на друга, на которого будто наслали морок русалки. — Доставлю тебя до дома, а там в общем делай, что хочешь.

Герман мчал по почти пустой трассе, на заднем сиденье стояла большая корзина разноцветных цветов. «Не сумасшедший же я», — билось в его голове. Он легко нашел место, где накануне они отмечали мальчишник Марка, озеро и тоненькую тропку, ветвящуюся между деревьев. А потом она вывела его к небольшим домам, утопающим в зелени. Герман шел по пустой деревенской улице, шаги гулко отзывались где-то в груди, шел, сжимая в руках корзину с цветами, как вдруг…

— Это мне? — раздалось за спиной. Как она возникла, откуда пришла, почему он не слышал ее шагов?

— Тебе, — едва только он протянул ей корзину, как Ульяна счастливо засмеялась серебряным, звенящим смехом.

— Мой дом в этом проулке, — кивнула она куда-то за роскошные кроны лип. — Я с бабушкой живу, родители в городе, да я и сама в городе, в то время как у бабушки только в отпуск.

А потом они пили чай с малиной, обрывали бабушкину вишню и говорили, говорили, говорили…

«Мне кажется, я знаю, где провести свой мальчишник», — вдруг подумал Герман.